С. В. Потапенко, д.ю.н., проф.

В гражданском законодательстве отсутствует обобщающее понятие репутации, есть лишь упоминание о деловой репутации, хотя сущность ее как правовой категории не раскрывается. Деловая репутация представляет собой позитивное отражение в общественном сознании деловых (профессиональных) качеств гражданина или организации.
Иногда в судебной практике высказывается мнение, что понятие деловой репутации в гражданско-правовом смысле применимо только к физическим и юридическим лицам, участвующим в деловом обороте. Оно не равнозначно понятию служебной, или профессиональной, репутации либо понятию престижа.

Скачать материал...

 С. В. Потапенко, д.ю.н., проф. 

Диффамация (от латинского «diffamatio» — порочить) — это распространение сведений (действительных или мнимых), позорящих честь и достоинство гражданина или деловую репута­цию юридического лица. Нередко бесспорным основа­нием для удовлетворения иска о диффамации к СМИ (ст. 152 ГК РФ) объявляется нарушение сред­ствами массовой информации презумпции невиновности. В решении суда, как правило, со ссылкой на конституционный принцип презумпции невиновнос­ти, отмечается, что Содержащиеся в публикации сведения о совершении истцом деяний, содержащих при­знаки преступления, не соответ­ствуют действительности, т.к. они не установлены вступившим в за­конную силу приговором суда.

Является ли конституционный принцип презумпции невиновно­сти обвиняемого привилегией, ав­томатически ограждающей любое лицо от обвинений в средствах массовой информации в соверше­нии деяний, содержащих призна­ки преступления? С нашей точки зрения, такой привилегии закон не предоставил никому.

Скачать материал...

М. А. Федотов, д.ю.н., проф.

Российское законодательство о средствах массовой информации, зародившись в начале 90-х годов, в последнее время переживает кризис. Причины этого коренятся в принципиальном несовпадении векторов нормотворчества периода перестройки и сегодняшнего дня. Если Закон СССР "О печати и других средствах массовой информации" от 12 июня 1990 г. и Закон Российской Федерации "О средствах массовой информации" от 27 декабря 1991 г., заложившие основу законодательства в области СМИ, были нацелены на расширение пределов свободы выражения мнений и права на информацию, то последующие акты объективно направлены на противоположные цели.

М. А. Федотов, д.ю.н., проф. 

Конечно, вынесенный в заглавие статьи тезис относится к области социальной фантастики. Во-первых, юриспруденция крайне болезненно реагирует на любые попытки внедрения экзотических правовых моделей. Во-вторых, презумпция добропорядочности существует у нас лишь в Гражданском кодексе, в форме презумпции добросовестности и разумности, но отнюдь не в законодательстве о СМИ и не в кодексах журналистского поведения. Но все-таки история Государства Российского знает краткий период, когда юридическая экзотика была средством воспитания добропорядочности в сфере массовой информации.

Судебная палата по информационным спорам при Президенте Российской Федерации, созданная в 1994 году на базе Третейского информационного суда (см. Указ Президента РФ "Об информационных гарантиях для участников избирательной кампании 1993 года" от 29 октября 1993 г. № 1792) и просуществовавшая фактически до конца века, зарекомендовала себя как безусловный infant terrible федеральной государственной службы. Ее абсолютная уникальность и принципиальная несхожесть со всеми прочими государственными институциями выражалась практически во всем: задачах, функциях, составе, полномочиях и т.д.

М. А. Федотов, д.ю.н., проф. Ровно девять лет назад, в один из самых острых моментов противостояния ветвей власти, появились два взаимоисключающих правовых акта: Указ Президента РФ «О гарантиях информационной стабильности и требованиях к телерадиовещанию» от 20 марта 1993 года № 377 и постановление IX Съезда народных депутатов РФ «О мерах по обеспечению свободы слова на государственном телерадиовещании и в службах информации» от 28 марта 1993 года. Президент решил создать попечительские советы на общероссийских государственных телеканалах, а законодатели учредили Федеральный наблюдательный совет.  

Собственно, с этого момента и можно вести отсчет дискуссиям о вреде и пользе всяких общественных советов на телевидении. Причем, как правило, здесь доминируют два подхода. Один, свидетельствующий о склонности к демократическому романтизму и западничеству, нацелен на то, чтобы придать отечественному телевидению некий общественный характер, сделать его более цивилизованным, более пристойным, менее брутальным, менее официозным… Другой подход более прагматический, если не сказать утилитарный – через создание неких «общественных» организационных рычагов обеспечить себе влияние на программную, рекламную, инвестиционную или еще какую-нибудь политику того или иного телеканала.