Отзыв

на проект Федерального закона

«О внесении изменения в статью 4 Закона Российской Федерации

«О средствах массовой информации»»

Внесенный Московской городской Думой законопроект представляет попытку неоправданного ограничения конституционного права на свободу массовой информации и свободу выражения мнений (ст. 29 Конституции Российской Федерации). Неоправданность ограничения выражается в данном случае в его несоразмерности защищаемым ценностям.

Из текста законопроекта следует, что защищаемой ценностью в данном случае является конфиденциальность информации о «национальной, расовой принадлежности или об отношении к религии потерпевших, лиц, совершивших правонарушения, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений». Правда, в Пояснительной записке к законопроекту в качестве защищаемой ценности указывается только конституционное право человека самому определять и указывать свою национальную принадлежность (ст. 26 Конституции Российской Федерации). Вот почему следует уточнить объем содержания защищаемых ценностей.

Во-первых, указание в информационном сообщении СМИ на национальную принадлежность правонарушителя или потерпевшего может иметь место на практике только в том случае, если соответствующие сведения были кем-то предоставлены журналисту. Этим «кем-то» может быть сам правонарушитель, его адвокат, потерпевший, прокурор, следователь, дознаватель, иной представитель власти и т.д. В любом случае журналист выступает лишь в роли субъекта сбора, получения и распространения информации, то есть выполняет профессиональные обязанности, возложенные на него ст. 47 Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации» (далее – Закон о СМИ) и охраняемые ст. 144 УК РФ. Исключение может иметь место только тогда, когда фамилия правонарушителя или потерпевшего не оставляет сомнения в его национальной принадлежности. Однако признаем, что профессиональная этика требует от журналиста и в этом случае проявлять должную деликатность. Поскольку ст. 26 Конституции Российской Федерации запрещает принуждать «к определению и указанию своей национальной принадлежности», постольку из любых следственных и судебных документов должно быть исключено упоминание о национальной принадлежности любого лица.  Однако вводить такой запрет в отношении СМИ абсолютно неоправданно, поскольку журналист не обладает возможностями принужения.

Во-вторых, в ст. 26 Конституции Российской Федерации ничего не говорится о расовой принадлежности. Следовательно, упоминание расовой принадлежности в законопроекте следует признать не основанным на конституционной норме.

В-третьих, в ст. 26 Конституции Российской Федерации ничего не говорится об отношении к религии. В то же время ст. 28 Конституции Российской Федерации при закреплении свободы совести никоим образом не упоминает о конфиденциальности информации об отношении человека к религии. Здесь говорится: «Каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними». Следовательно указание в сообщениях СМИ на отношение правонарушителя или потерпевшего к религии не может быть признано нарушением требований Конституции Российской Федерации.

Таким образом, проведенный анализ приводит к выводу об отсутствии в данном случае конституционных оснований для ограничения свободы массовой информации и свободы выражения мнений.

Сошлемся также на правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации: определяя средства защиты конституционных ценностей, законодатель «должен использовать лишь те из них, которые для конкретной правоприменительной ситуации исключают возможность несоразмерного ограничения прав и свобод человека и гражданина; при допустимости ограничения того или иного права в соответствии с конституционно одобряемыми целями государство должно использовать не чрезмерные, а только необходимые и строго обусловленные этими целями меры; публичные интересы, перечисленные в статье 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, могут оправдать правовые ограничения прав и свобод, только если такие ограничения адекватны социально необходимому результату».[1]

Современная общеевропейская доктрина правового государства исходит из того, что поддержание и развитие подлинной демократии требуют наличия и укрепления свободной, независимой, плюралистической и ответственной журналистики. В демократическом обществе СМИ призваны:

а) информировать аудиторию о деятельности органов власти и структур частного сектора, давая ей таким образом возможность сформировать собственное мнение;

б) предоставлять гражданам и группам возможность предавать гласности свои мнения, давая таким образом возможность органам власти и структурам частного сектора, как и обществу в целом ознакомиться с этими мнениями;

в) подвергать постоянному критическому рассмотрению деятельность различных органов власти.

Выполняя эти социальные функции, организации, осуществляющие выпуск средств массовой информации, должны соблюдать следующие правила профессии:

а)уважать право аудитории получать точную информацию о  фактах и событиях;

б) собирать информацию честными способами;

в) честно представлять информацию, комментарии и критику, избегая неоправданных покушений на частную жизнь, диффамации и необоснованных обвинений;

г) исправлять грубые ошибки, допущенные в распространенной информации;

д) сохранять в тайне источники информации;

е) воздерживаться от поощрения насилия, ненависти, нетерпимости или дискриминации.

В свою очередь, органы власти, рассматривая соблюдение этих правил, должны проявлять сдержанность и признавать за журналистскими организациями право вырабатывать нормы саморегуляции.[2]

Именно нормами саморегуляции руководствуются журналисты в демократических странах, решая вопрос о том, сообщать ли аудитории о национальной или расовой принадлежности преступника и его жертвы, их отношении к религии и т.д. Так, в Декларации принципов поведения журналистов, утвержденной Международной федерацией журналистов в 1954 г., указано: «Журналист должен отдавать себе отчет в той опасности, которую таит в себе призыв к дискриминации, распространенный через СМИ, и должен сделать все возможное для того, чтобы избежать даже невольного стимулирования дискриминации на основе расы, пола, сексуальной ориентации, языка, религии, политических и иных взглядов, национального и социального происхождения». Это правило МФЖ конкретизируется во многих национальных журналистских. Например, в кодексе профессиональной этики журналистов Финляндии сказано: «Излишне указывать цвет кожи, национальность, происхождение, религиозные и политические воззрения, пол и другие личные характеристики человека, если этого не требует сам смысл материала». Еще более подробно излагается та же мысль в немецком этическом кодексе «Принципы публицистики»: «При публикации материалов о преступлениях принадлежность подозреваемого или преступника к какому-либо религиозному, этническому или другому меньшинству упоминается лишь в том случае, если есть основания считать, что это содействует лучшему пониманию описываемых обстоятельств дела. Особенно следует помнить о том, что упоминание такого рода принадлежности может вызвать волну предубеждений в отношении этих групп».[3] Аналогичные нормы имеются и в этическом кодексе, принятом Союзом журналистом России в 1994 г., и в Хартии телерадиовещателей (1999 г.) и в других аналогичных документах.

Даже если признать необходимость переноса данной нормы профессиональной этики в сферу права и придания ей формы юридического запрета, то категорически недопустимо включать ее в структуру ст. 4 Закона о СМИ. Дело в том, что согласно ст. 16 Закона о СМИ именно нарушение требований ст. 4 Закона о СМИ является единственным основанием для прекращения деятельности средства массовой информации (прекращения его выпуска). Данный вид наказания является высшей мерой в отношении средства массовой информации. Очевидно, что такое наказание абсолютно несоразмерно такому малозначительному нарушению профессиональной этики, каким является разглашение в СМИ сведений о национальной принадлежности правонарушителя или потерпевшего.

В силу изложенных выше аргументов представляется целесообразным отклонить данный законопроект. В крайнем случае можно включить соответствующее дополнение в качестве части пятой в ст. 41 Закона о СМИ в следующей редакции:

«Редакция не вправе разглашать в распространяемых сообщениях и материалах сведения о национальной принадлежности лица, подозреваемого, обвиняемого или осужденного за совершение преступления, а равно потерпевшего, без их согласия или без согласия их представителей, за исключением случая, когда отсутствие таких сведений в сообщении или материале препятствует пониманию причин и условий совершенного преступления».

М.А.ФЕДОТОВ,

Зав. Кафедрой ЮНЕСКО по авторскому праву и другим отраслям права интеллектуальной собственности, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист

Российской Федерации